"Сальваторе"

Живёт на свете такой человек по имени Сальваторе. Если вдруг он попадётся Вам, дорогой мой Читатель, то – настоятельно Вас прошу! – не шутите по поводу его маленького роста. Он может очень обидеться.

Всё дело в том, что Сальваторе всего дюймов пять в высоту. При этом он худ неимоверно и как будто специально вытянут. Длинные руки, длинное ноги, даже рыжие волосы и те собраны на затылке в низкий длинный «хвост».  Сальваторе носит бежевые расклешённые штаны и зелёную рубаху, рукава которой он закатывает чуть ли не по локти.

Может быть, Вы когда-нибудь встречали этого человека в библиотеках или в букинистических магазинах, затерянных где-то на улицах ваших городов, или на полках частных книжных коллекций. Да мало ли где. Сальваторе появляется везде, где есть хорошие книжки или ежевичное варенье. Но последнее является страшной тайной Книжного Человечка, так что никому ни слова!..

Никто точно не может сказать, когда именно и где появился Сальваторе. То ли тогда, когда в Мире была написана первая книга, то ли тогда, когда состоялась первая книжная ярмарка, кто знает?

Сальваторе живёт то на одной книжной полке, то на другой. Он может появиться где угодно и когда угодно. В половине десятого в Мадриде, в пятнадцать минут пятого в Бостоне и так далее.

Спит Сальваторе среди красивых фраз или маленьких историй, которые ему рассказывает герой какой-нибудь книжки.

«…Я себе представил, как маленькие ребятишки играют вечером в огромном поле, во ржи. Тысячи малышей, и кругом — ни души, ни одного взрослого, кроме меня. А я стою на самом краю скалы, над пропастью, понимаешь? И мое дело — ловить ребятишек, чтобы они не сорвались в пропасть. Понимаешь, они играют и не видят, куда бегут, а тут я подбегаю и ловлю их, чтобы они не сорвались. Вот и вся моя работа. Стеречь ребят над пропастью во ржи. Знаю, это глупости, но это единственное, чего мне хочется по-настоящему. Наверно, я дурак…» - говорил Холден Колфрид из книги «Над пропастью во ржи» и его голос отдавался эхом, отражаясь от страниц.

«…Таким был прежде мой Лис. Он ничем не отличался от ста тысяч других лисиц. Но я с ним подружился, и теперь он — единственный в целом свете…» - повествовал Принц, созданный в сороковых годах прошлого века французким лётчиком.

Сальваторе всегда с интересом слушал все эти истории, растянувшись во все свои пять дюймов росту на книжных корешках.

«…-Ничего не поделаешь, -ответил Кот. - Все мы здесь не в своём уме - и ты, и я!
-Откуда вы знаете, что я не в своём уме? - спросила Алиса.
-Конечно, не в своём, - ответил Кот. - Иначе как бы ты здесь оказалась? Нужно бежать со всех ног, чтобы только оставаться на месте, а чтобы куда-то попасть, надо бежать как минимум вдвое быстрее!..» - спорили Алиса и Чеширский Кот.

Появлялись ещё другие герои, например, Тиффани, держащая в руках чашку с кофе. Или Призрак с маской на лице. Или нарядная Наташа Ростова, шелестящая красивым платьем и спешащая навстречу князю Болконскому.

Из страниц появился кот Бегемот и, перекувыркнувшись в воздухе через ушастую голову, смачно захлопнул томик, от которого сей же момент поднялось облачко пыли.

Но это была совсем не та благородная книжная пыль, которую так любят читающие люди. Пыль был серой и грязной. И от неё дико щекотало в носу. Сальваторе, не удержавшись, чихнул. Бегемот сердито фыркнул и принялся отряхивать свои огромные усищи и длинный пушистый хвост.

- Год от года всё хуже становится, - мрачно проворчал кот.

- Всё страньше и страньше, - вмешалась Алиса.

- Редкостное, можно сказать, удовольствие в наши дни встретить человека, который что-то читает, - заключил Алекс - Заводной Апельсин и, сняв куртку с огромными накладными плечами, попытался очистить её.

С каждым годом на книжных полках появлялось всё больше и больше пыли. Всё труднее и труднее становилось находится среди страниц и корешков. Всё дольше и дольше приходилось отыскивать хорошую книгу с красивыми фразами, чтобы устроится там на ночь.

Когда пыль улеглась, Сальваторе улёгся на небольшой томик стихов Блока и, укрывшись страницей, подумал перед тем, как уснуть:

«Завтра нужно непременно отыскать читающего человека, на чьих книжных полках нет пыли. Завтра найду. Обязательно найду».